Орот а тшува
Глава четвёртая.
Личная и общественная Тшува Мира и народа Израиля.
7
Душа Собрания Израиля — абсолютная праведность, реализация которой включает в себя всё моральное благо в действии. Поэтому каждый раз, когда отдельный еврей грешит против морали, ослабляет он тем самым свою связь с душой народа в целом. И первая, основополагающая Тшува — соединиться с душой народа, и вместе с ней непременно исправит он все свои пути и деяния, в соответствии с сущностным содержанием народной души.
10
Дерзость (эпохи) прихода Машиаха происходит от того, что мир уже созрел достаточно, чтобы требовать понимания того, каким образом все частности связаны с целым, и частная идея, не связанная с величием общей картины, не может удовлетворить сознание.
И если бы мир занимался постижением Торы в той мере, которая дала бы духовной составляющей души дорасти до понимания подобающей связи частностей с общими духовными законами, тогда бы тшува и исправление мира, происходящее с нею вместе и благодаря ей, проявились бы и реализовались.
Однако, поскольку нерадивость стала причиной того, что свет внутренней Торы, требующий от личности постоянного движения вверх и само-освящения, не проявился в мире как следует, пришло требование такого устройства жизни, чтобы частности мыслились через понимание общего, в то время, когда завершение раскрытия света и прокладывания дороги для такого понимания ещё не произошло, и из-за этого пришло ужасающее разрушение. И мы вынуждены воспользоваться высшим лекарством: добавлением силы духовной способности, настолько, чтобы путь понимания и осмысления связи всех аспектов Торы, идейных и практических с общим содержанием наиболее возвышенным, стал доступной, прямой дорогой, соответствующей восприимчивости души обычного, заурядного, рядового человека, и тогда вернётся сила духовной жизни в действии и мысли, и общая тшува начнёт давать свой плод.
ז.
נִשְׁמָתָה שֶּל כְּנֶסֶת יִשְׂרָאֵל הִיא הַצֶּדֶק הַמֻּחְלָט, שֶׁבְּהִתְגַּשְּׁמוּתוֹ הוּא כּוֹלַל אֶת כָּל הַטּוֹב הַמּוּסָרִי שֶׁבְּפֹעַל, עַל כֵּן, כָּל פְּגָם מוּסָרִי, שֶׁהָאִישׁ הַיְחִידִי מִיִּשְׂרָאֵל עוֹשֶׂה, מַחֲלִישׁ הוּא בָּזֶה קִשּׁוּרוֹ עִם נִשְׁמַת הָאֻמָּה כֻּלָּהּ. וְהַתְּשׁוּבָה הָרִאשׁוֹנָה הַיְסוֹדִית הִיא לְהִתְקַשֵּׁר עִם הָאֻמָּה בְּנִשְׁמָתָהּ, וְעִמָּהּ הֶכְרֵחַ הוּא לְתַקֵּן אֶת הַדְּרָכִים וְהַמַּעֲשִׂים כֻּלָּם, לְפִי אוֹתוֹ הַתֹּכֶן הַמַּהוּתִי שֶׁבְּנִשְׁמַת הָאֻמָּה.
י.
הַחֻצְפָּה דְּעִקְבְתָא דִּמְשִׁיחָא בָּאָה מִפְּנֵי שֶׁהָעוֹלָם הֻכְשַׁר כְּבָר עַד כְּדֵי לִתְבֹּעַ אֶת הַהֲבָנָה, אֵיךְ כָּל הַפְּרָטִים הֵם מְקֻשָּׁרִים עִם הַכְּלָל, וְאֵין פְּרָט בִּלְתִּי מְקֻשָּׁר עִם הַגֹּדֶל הַכְּלָלִי יָכוֹל לְהָנִיחַ אֶת הַדַּעַת. וְאִם הָיָה הָעוֹלָם עוֹסֵק בְּאוֹרָהּ שֶׁל תּוֹרָה בְּמִדָּה זוֹ, שֶׁתִּתְגַּדֵּל הַנְּשָׁמָה הָרוּחָנִית עַד כְּדֵי הַכָּרַת הַקִּשּׁוּר הָרָאוּי שֶׁל הַפְּרָטִים עִם הַכְּלָלִים הָרוּחָנִיִּים, הָיְתָה הַתְּשׁוּבָה, וְתִקּוּן הָעוֹלָם, הַבָּא אִתָּהּ וְעַל יָדָהּ, מוֹפִיעָה וְיוֹצְאָה אֶל הַפֹּעַל. אֲבָל כֵּיוָן שֶׁהַהִתְרׁשְּׁלוּת גָּרְמָה, שֶׁאוֹר תּוֹרָה פְּנִימִית, הַטָּעוּן רוֹמְמוּת וּקְדֻשָּׁה עַצְמִית, לֹא הוֹפִיעַ בָּעוֹלָם כָּרָאוּי, בָּאָה הַתְּבִיעָה שֶׁל סִדּוּר חַיִּים כָּאֵלָה, שֶׁהַפְּרָטִים יִהְיוּ מוּבָנִים בְּמוּבַן הַכְּלָל, בִּזְמַן כָּזֶה, שֶׁהַגְּמָר שֶׁל גִּלּוּי הָאוֹר וּסְלִילַת הַדֶּרֶךְ לַהֲכָנָה זוֹ עֲדַיִן לֹא בָּא, וּמִזֶּה בָּאָה הַהֲרִיסָה הַנּוֹרָאָה. וְאָנוּ מֻכְרָחִים לְהִשְׁתַּמֵּשׁ בַּתְּרוּפָה הָעֶלְיוֹנָה, שֶׁהִיא הוֹסָפַת כֹּחַ בַּכִּשְׁרוֹן הָרוּחָנִי, עַד אֲשֶׁר הַדֶּרֶךְ אֵיךְ לְהָבִין וּלְשַׁעֵר אֶת הַקִּשּׁוּר שֶׁל כָּל עִנְיְנֵי הַדַּעוֹת וְהַמַּעֲשִׂים הַתּוֹרִיִּים עִם הַכְּלָל הַיּוֹתֵר עֶלְיוֹן יִהְיֶה דָּבָר הַמּוּכָן וְהַמֻּצָּע בְּדֶרֶךְ יְשָׁרָה עַל פִּי הַרְגָּשׁוֹת הַנְּפָשׁוֹת הַשְּׁכִיחוֹת, וְאָז יָשׁוּב כֹּחַ הַחַיִּים הָרוּחָנִים כְּמָעֲשֶׂה וּבְדֵעָה לְהוֹפִיעַ בָּעוֹלָם, וּתְשׁוּבָה כְּלָלִית תָּחֵל לָתֵת אֶת פִּרְיָהּ.