ежевикА-BOOKS | Проект Ежевика

1. Пятнадцать лет назад первого июня произошел теракт у дискотеки «Дольфи» в Тель-Авиве

Здравствуйте, уважаемые слушатели! Я, Марк Кричевский, приглашаю для разговора профессора Зеева Ханина. Мы будем обсуждать главные события уходящих недель, о которых много писали, спорили и говорили.
    Марк:
– Зеев, доброе утро!
    Зеев:
– Доброе утро, Марк! Доброе утро всем, кто нас слушает!
    Марк:
– Зеев, давайте начнем нашу передачу с трагических воспоминаний. Пятнадцать лет назад первого июня произошел теракт у дискотеки «Дольфи» в Тель-Авиве, жертвами которого были новые репатрианты. В связи с этим глава правительства Биньямин Нетаньяху обнародовал пресс-релиз: «Первого июня исполняется пятнадцать лет со дня теракта у дискотеки «Дольфи» в Тель-Авиве. Мы никогда не забудем имен тех двадцати одного молодого человека, жизни которых оборвал презренный террорист-смертник. Я хочу поддержать семьи жертв этой трагедии. Ваше горе навсегда останется в наших сердцах, да будет благословенна память о погибших».
    Зеев:
– Многие из этих ребят были учениками школы «Мофет» с перспективой поступить на лучшие факультеты лучших вузов в Израиле и за рубежом. Да, сегодня они были бы людьми с большой буквы, благословенна будет их память…

2. Высказывание депутата Кнессета Амсалема, который добивается привоза еще фалашмура в Израиль, очень неприятно для всех

Марк:
– Да, тут нечего добавить, конечно, мы будем всегда об этом помнить и понимать, что надо сражаться с террором. И в связи с этими трагическими воспоминаниями меня особенно покоробило высказывание депутата Кнессета Амсалема, кстати, из партии «Ликуд» Биньямина Нетаньяху, который добивается привоза еще фалашмура в Израиль. Он так, походя, сказал: «Ну, русских там приехало триста тысяч христиан, ничего не изменится, если еще приедут христиане из Эфиопии».
    Зеев:
– Не одного Вас это покоробило. Многие комментаторы почему-то вспомнили, что израильская пресса тогда, пятнадцать лет назад, активно обсуждая этот теракт, заявляла, дескать, вот русские израильтяне, наконец, стали настоящими израильтянами, т.е. вписались кровью в израильское общество, как это ни грустно звучит. Отвратительное заявление, конечно. Я очень хочу верить, что это высказывание Амсалема было сделано им по непониманию и по незнанию.

3. Наш ответ депутату Амсалему: из всей алии из бывшего СССР в качестве христиан зарегистрировано чуть больше одного процента

Марк:
– Зеев, как известно, Вы – главный ученый министерства алии и абсорбции. Откройте мне маленькую тайну, политики вообще интересуются статистикой или они и так уверены, что все знают? Надо полагать, что если бы человек хотел узнать данные, он бы обратился с официальным запросом в Ваше министерство предоставить ему их и тогда он уже мог бы оперировать цифрами, но этого не делается. Значит, это задор человека, который не хочет знать, и уверен в своей правоте.
    Зеев:
– Да, у классиков Ильфа и Петрова, есть великая фраза, которая много объясняет: «Остапа несло». Видимо, есть разница между политологами и политиками, журналистами и аналитиками, хотя многие журналисты тоже аналитики. Есть разные жанры: политического анализа, научного исследования, а есть – политического лозунга и политической полемики, в которой точность фактов не актуальна, а важнее хлесткая фраза. И если после таких заявлений политика, что называется, «поймают за рукав», то он тут же начинает говорить, что он не это имел в виду, его слова вырвали из контекста, его не так поняли, журналисты переврали. Или, в самом крайнем случае, он сам чистосердечно заблуждался, и виноваты аналитики, которые вовремя не предоставили информацию. Если именно об этом, как я надеюсь, и идет речь, и такая информация понадобится, то она у нас имеется: за последние двадцать семь лет в Израиль из (бывшего) СССР приехали миллион пятьдесят пять тысяч человек. За вычетом умерших и с добавлением тех, кто уже здесь родились в русско-еврейских семьях, имеем все тот же плюс-минус миллион человек, из которых в качестве христиан зарегистрировано чуть больше десяти тысяч, т.е. чуть более одного процента. И если депутат Амсалем не из тех, которые не дают себя запутать фактами, то мы эту для всех открытую и доступную информацию ему и/или любому из его коллег охотно предоставим.

4. Три главных политика страны сказали одновременно о том, что у Израиля «есть серьезный шанс для существенного поворота событий на общерегиональном уровне»

Марк:
– А теперь поговорим о большой политике. Давайте обсудим следующие три очень важные, как я думаю, цитаты. Как мы знаем, тридцать первого мая Авигдор Либерман официально вступил в должность министра обороны, мы поздравляем его и нового министра алии и абсорбции Софу Ландвер, но сейчас не об этом речь. Итак, выступая, Авигдор Либерман и Биньямин Нетаньяху сделали совместное заявление. Премьер-министр сказал: «Достижение мира с палестинцами и остальными нашими соседями – это моя обязанность, о которой я все время помню. В Саудовской инициативе есть немало положительных элементов, которые могут помочь возобновлению конструктивного диалога с палестинцами. Мы готовы к переговорам с арабскими странами с теми изменениями, которые должны будут внести в Саудовскую инициативу, учитывая события в регионе, произошедшие после 2002 года. Урегулирование на основе принципа двух государств для двух народов остается неизменным». Авигдор Либерман: «Полностью согласен со всем, что сказал премьер-министр, я неоднократно высказывался в пользу принятия принципа двух государств для двух народов и поддерживал Бар-Иланскую речь премьер-министра, в арабской инициативе есть важные элементы, позволяющие вести серьезный диалог с государствами региона». А министр финансов и председатель партии «Кулану» Моше Кахлон, обращаясь к Ицхаку Герцогу и призывая его присоединиться к коалиции, сказал: «Слухи и разговоры о серьезном политическом процессе в нашем регионе намного обоснованнее, чем просто газетные сплетни. Сейчас не время и не место вдаваться в детали, но у нас есть серьезный шанс для существенного поворота событий на общерегиональном уровне». Зеев, это даже не намеки, это уже информация: на этом треке что-то происходит. Три главных человека страны говорят об одном и том же. Теперь Ваш комментарий.

5. Конфликт между израильскими евреями и палестинскими арабами – это маленькая периферийная проблема в общем котле с неприятностями, который сегодня представляет собой Ближний Восток

Зеев:
– Да, Вы правы. Остается только вопрос: на каком треке? Основываясь на процитированных Вами высказываниях, я предполагаю, что это происходит не на палестино-израильском треке, т.е. не на линии Иерусалим-Рамалла, а совсем на другом, о котором трудно было предположить до начала арабской весны и до договоренности Соединенных Штатов с Ираном по поводу их ядерной программы. Теперь уже всем становится понятно, что конфликт между израильскими евреями и палестинскими арабами – это маленькая периферийная проблема в общем котле с неприятностями, который сегодня представляет собой Ближний Восток. Заявление о том, что центр всех событий – это палестинско-израильский конфликт, и от него зависит решение ближневосточных проблем, а также навязшее на зубах высказывание о границах 1967 года, которых никогда не существовало в природе, – это уже вчерашний день. Сегодня всем ясно, что главными проблемами Ближнего Востока являются: конфликт между шиитской сетью во главе с иранским джихадизмом и умеренными прозападными суннитскими режимами, война в Сирии, распад национальных государств региона, курдско-турецко-арабские столкновения, появление суперрадикального образования типа ИГИЛ, тяжелая ситуация в Египте и так далее.

6. Сегодня значительная часть прозападных умеренных суннитских режимов готова договориться с израильтянами, чтобы выстроить систему региональной безопасности

Зеев:
– Ведь раньше лидеры крупных арабских стран Персидского залива, а также Египта, Иордании и Турции, которая хоть и не арабская, но тоже претендует на доминирование в регионе, как некогда составная часть Османской империи, использовали антиизраильские настроения как громоотвод для внутренних конфликтов в своих государствах. А сегодня они поняли, что палестинская тема, наоборот, стала фактором, который раскачивает внутреннюю стабильность их стран. Это первое. И второе, Израиль понадобился, как ультимативный и необходимый элемент для системы региональной безопасности, в контексте поступающих угроз, как из шиитского лагеря, т.е. Ирана с его ядерной программой, так и от радикальной части суннитского лагеря – это Исламское государство и прочие кровавые режимы. Даже, если исходить из того, что ИГИЛ находится на последнем издыхании, так как пошли слухи, что они собираются переводить командование и основную деятельность в Ливию, но учитывая, что свято место пусто не бывает, то эту нишу могут занять другие инициаторы из еще более радикальных суннитских ультраисламистских движений. И в контексте этих сравнительно новых угроз без Израиля не получается выстроить систему региональной безопасности. Из складывающейся картины мы видим, что значительная часть этих прозападных умеренных суннитских режимов так или иначе готова договориться с израильтянами.

7. В ответ на условия Саудовской мирной инициативы тогда еще Ольмерт, а потом и Нетаньяху сказали: «Извините, ребята, игры в одни ворота больше не будет»

Зеев: – Саудовская же инициатива, появившаяся десятилетие назад, когда еще не было ИГИЛ и пытались договариваться с Ираном, исходила из того, что их проект урегулирования конфликта между Израилем и палестинскими арабами должен оплатить исключительно Израиль. Тогдашняя Саудовская мирная инициатива считала, что Израиль должен выплатить компенсации, пустить часть беженцев, разделить Иерусалим, отступить к несуществующим границам 1967 года, короче говоря, стать белым и пушистым. И в этой ситуации саудиты от имени Лиги арабских государств обещали, что арабские страны установят дипломатические отношения с Израилем при условии, что и дальше Израиль будет вести себя хорошо. Но тогда даже еще Ольмерт, не то, что Нетаньяху сказали: «Извините, ребята, игры в одни ворота больше не будет». По этому поводу существует консенсус во всей умеренной части израильского политического спектра от левого до правого центра и, тем более, в правой части политиков, включая тех, которые готовы на Израиль возложить ответственность за застой в региональном дипломатическом процессе, как это делают представители израильского левого политического лагеря.

8. Сегодня в Иерусалиме появилось мнение о том, что с арабскими странами можно будет договориться на наших собственных условиях

Зеев:
– И поскольку игры в одни ворота больше не будет, в Иерусалиме появилось мнение о том, что с арабскими странами можно будет договориться на наших собственных условиях. И сегодня это одновременно озвучили главы четырех главных министерств: премьер-министр и министр иностранных дел (в одном лице) – Нетаньяху, министр обороны – Либерман и министр финансов – Кахлон. Критика, раздавшаяся тут же на это заявление справа и слева, оказалась осторожно неуверенной: слева – это все общие заявления, типа, давайте посмотрим, как это все будет развиваться, а может, вообще это все делается только для отвода глаз, и на самом деле никто не собирается договариваться с палестинскими арабами. А критика справа выглядела так: если речь идет о торговле землей Израиля, то мы против. Но по ходу дела выяснилось, что суть совсем в другом.

9. Израиль не пошел по пути урегулирования ближневосточной проблемы, предложенного США, а лидеры палестинских арабов решили, что бесконечное затягивание конфликта для них очень хорошо

Зеев:
– А что же там на самом деле? С кем же договариваться? В отличие от предыдущих периодов речь не идет о том, что главным объектом этих договоренностей должен стать режим Палестинской администрации. Надо полагать, что линия в данном случае идет в сторону того, что договариваться мы будем не с палестинцами, а о них. И тут нужно сделать небольшое отступление. Когда семь лет назад в Белый дом пришел Барак Обама, его новое прочтение американских ближневосточных интересов включало в себя договоренность с умеренными суннитскими исламистами, а главное с Ираном, заключавшееся в том, чтобы их, так сказать, задобрить и успокоить. И тоже было принято решение этой самой палестинской темы, и Израиль как союзник Соединенных Штатов должен был своими кардинальными уступками на палестинском треке в очередной раз оплатить этот проект. В Иерусалиме тогда, как мы это хорошо помним, на это не пошли, несмотря на довольно серьезное давление со стороны ближневосточной четверки: Соединенных Штатов, Евросоюза, ООН и России, и в какой-то момент эта тема была снята с повестки дня или, по крайней мере, существенно снижена ее интенсивность. Но намек, который раздался из Вашингтона, был соответствующим образом понят в Рамалле, и лидеры палестинских арабов на протяжении всех этих лет исходили из того, что они могут получить условия договоренности с Израилем или бесконечное затягивание конфликта, не платя за это политическую цену, а наоборот, продолжая получать все финансовые дивиденды. А Палестинская автономия, как мы знаем, – это проект по распределению международной финансовой помощи, причем в объемах, которые в расчете на душу населения беспрецедентны в современном мире.
    Марк:
– По официальным сведениям ООН на каждого палестинского беженца выделяется денег в двадцать раз больше, чем на просто беженца.

10. Сначала Барак Обама подал Абу-Мазену лестницу, по которой Абу-Мазен забрался на высокое дерево. А потом Обама взял и забрал лестницу

Зеев:
– В итоге возникла ситуация, когда сам переговорный процесс стал бессмысленным по той простой причине, что максимально крупные уступки Израиля не достигали минимальных политических требований.
    Марк:
– Мы все помним, и об этом писала американская пресса, что сначала Барак Обама подал Абу-Мазену лестницу, по которой Абу-Мазен забрался на высокое дерево. А потом Обама взял и забрал лестницу.
    Зеев:
– Да, на сегодняшний день это высокое дерево никуда не делось, лестницы под ним по-прежнему нет, и все, что остается Абу-Мазену и его команде – это играть на повышение ставок, выдвигая к Израилю иррационально завышенные требования для начала переговоров. Не те требования, на основании которых они уже готовы достичь договоренности, а просто для того, чтобы начать разговаривать на эту тему, и в этом смысле, переговорный процесс становился бесперспективным. Но Израиль в этой ситуации оказался в положении стороны, которая тормозит переговорный процесс, т.е. подставился под многочисленные удары со стороны. А для Абу-Мазена это была очень удобная ситуация, когда, не идя ни на какие уступки вообще, а наоборот, ужесточая требования, появилась возможность продолжать получать те самые дивиденды, о которых идет речь.
    Марк:
– Как когда-то сказал Авигдор Либерман: «Они занимались дипломатическим террором».

11. В связи с тем, что смысла в дипломатическом процессе в том виде, как он был задуман в Осло, практически уже не осталось, а Израиль в этой ситуации был обвиняемой стороной, то встал вопрос: каковы же альтернативы такой проблеме?

Зеев:
– Абсолютно верно. В последнее время появился другой термин «дипломатическая интифада», частью которой становились бесконечные международные инициативы. Итогом одной из таких интифад является известная французская инициатива, о которой сейчас идет речь. Несколько недель назад уже начались консультации по этому поводу. И когда администрация Палестинской автономии или различные организации от ее имени стали обращаться в различные международные структуры и в судебные международные инстанции со всякого рода обвинениями Израиля, то это тоже являлось частью этой дипломатической интифады. Привело это все к тому, что смысла в дипломатическом процессе в том виде, как он был задуман в Осло, практически уже не осталось, но Израиль в этой ситуации был обвиняемой стороной. И встал вопрос: каковы же альтернативы такой проблеме? Понятно было, что Израиль должен был выступить с некой инициативой или с некоторым заявлением, которое позволило б хоть частично перевести «мяч на другую сторону поля», если выражаться футбольным языком. И тогда на повестке дня оказались четыре идеи. Одна из них заключалась в следующем: из-за того, что договариваться на противоположной стороне не с кем, но, в то же время замораживать процесс для нас контрпродуктивно, давайте сделаем некие односторонние шаги, которые покажут, что мы не готовы ждать и реагировать на события, а будем создавать контекст. С точки зрения левого лагеря наиболее известная односторонняя инициатива такого рода – это заявление Бужи Герцога о том, что Израиль должен заниматься расставанием с палестинскими арабами. Они сказали примерно следующее: «Вот мы заявим о том, что это наша красная линия, а от остального мы даже без всяких переговоров, без шагов навстречу, готовы отойти». Ну, нечто вроде одностороннего размежевания Ариэля Шарона или плана свертывания Ольмерта, примерно более или менее шаги в этом самом направлении. Другая односторонняя инициатива пришла справа. Ее инициатором является лидер блока «Еврейский дом» Нафтали Беннет, который полагает, что мы должны идти на односторонние шаги, но на Восток, а не на Запад. Иными словами, заявить о распространении израильского суверенитета на зону «С», т.е. там, где находятся еврейские поселения, и на Маале-Адумим. Когда им говорят, что Израиль окажется под огнем критики и массированного давления, они отвечают типа: «Нам это не в первый раз, переживем, подтянем пояса, будем добиваться и бороться», короче говоря, пережили фараона, переживем и это.

12. Концепция премьер-министра состоит в сохранении геостратегического статуса-кво между рекой Иордан и Средиземным морем

Зеев:
– Другие две идеи имели иной контекст. Концепция премьер-министра состоит в сохранении геостратегического статуса-кво между рекой Иордан и Средиземным морем. Тут понятно, что нужно выстраивать разную политику в отношениях с режимом Абу-Мазена на западном берегу и с исламистским режимом Хамас в секторе Газа. В любом случае нужно установить некие красные линии. С точки зрения команды премьера приходится поддерживать некий режим мирного сосуществования с Хамасом за неимением лучшей альтернативы. Когда они эти красные линии переходят, время от времени устраивать антитеррористические операции по успокоению, которые не факт, что должны привести к демонтажу режима Хамаса, ибо альтернатива может быть хуже. Что касается Абу-Мазена, то там позиция должна быть другая. Мы заявляем о готовности вступить немедленно без условий в переговорный процесс и готовы поддерживать его более-менее на медленном огне, но до тех пор, пока там не с кем разговаривать, и пока противоположная сторона не готова на подобную схему, то мы будем исходить из статуса-кво. Вот эти четыре идеи существуют в контексте релевантности режима Палестинской автономии.

13. Идея, которая сегодня становится частью программы правительства, заключается в том, что Абу-Мазен вообще не релевантен, тема Палестинской автономии себя исчерпала, и договариваться нужно не с палестинцами, а о них

Зеев:
– То, что происходит сегодня, это идея, которую еще несколько лет назад предложил Авигдор Либерман, и которая наверняка становится теперь некой частью программы правительства, заключается в том, что Абу-Мазен вообще не релевантен, тема Палестинской автономии себя исчерпала, и договариваться нужно не с палестинцами, а о них. С кем? Лучше всего с марсианами, но пока те не высадились, пробовали с американцами, с НАТО, с Евросоюзом, в идеале, конечно, хотелось бы с устойчивыми прозападными умеренными арабскими режимами по сравнению с теми радикальными, которых мы наблюдаем в нашем регионе. Прежде эти страны на подобные разговоры идти не хотели, палестинская тема была для них святой, а сейчас ситуация изменилась, и выясняется, что партнер для разговоров на той стороне, судя по тем намекам, которые Вы озвучили в начале нашего диалога, появился. Теперь второй вопрос. Что от нас потребуют? Вероятнее всего, что взамен этого мы должны будем пойти на ту или иную модель урегулирования палестинской проблемы, но не факт, что в контексте создания Палестинского государства. Сегодня на столе представлены несколько идей: план обмена территориями и населением Либермана, план кантонизации, план снижения статуса двух палестинских анклавов до уровня субъекта, который находится внутри израильского контекста, а не во вне его. Когда Палестинская автономия была государством во всех смыслах, кроме официального названия, и некоторые страны ее признали в качестве государства, тогда возникла идея снизить уровень этих субъектов до той стадии, какими они были до конференции в Мадриде, т.е. как субъекты неурегулированного этнического конфликта внутри колониальных границ, каких в мире миллион.

14. Несколько недель назад Абу-Мазен заявил, что не согласен на израильское предложение о том, что сначала арабские страны должны заключить мир и установить дипломатические отношения с Израилем, а потом обсуждать тему палестинских арабов

Зеев:
– Возможно, еще какое-то время будет обсуждаться идея Палестинского государства или Палестинских государств. Но это уже будет вопросом переговоров после того, как тема будет решена принципиально. Вот несколько недель назад Абу-Мазен заявил, что не согласен на израильское предложение о том, что сначала арабские страны должны заключить мир и установить дипломатические отношения с Израилем, а потом обсуждать тему палестинских арабов: «Всегда было не так, это что за предательство! Сначала Палестинское государство, а потом посмотрим на поведение израильтян, заключать с ними договоренности или нет». Вот этот контекст позволяет приблизительно представить, на что Израиль должен будет пойти и дать взамен, чтобы получить договоренности, которые будут соответствовать его интересам. Мы не знаем, что от нас потребуется, что мы будем готовы отдавать, но то, что игра в одни ворота закончилась, это уже совершенно очевидно.
    Марк:
– Создается совершенно необычное впечатление: арабы предпочитают европейцев, в качестве стороны, с которой легче договориться о решении этого конфликта, а израильтяне – арабов.

15. Решение всех проблем Ближнего Востока – это коллективная договоренность со всеми арабскими странами или большинством устойчивых арабских режимов региона

Зеев:
– Либерман давно предлагал эту идею, лежащую сегодня на столе, с которой согласен премьер-министр, просто конкретный контекст поиска решения вопроса был ему не очевиден. К ней готов присоединиться и Кахлон, хотя не делал никаких особых заявлений по этому поводу, так как он лидер партии центра, в которой есть и левые, и правые, но у них нет официальной идеологической платформы в отношении разрешения арабо-израильского конфликта. И Кахлон сказал, что не будет препятствием в случае реализации проекта, смысл которого заключается не в урегулировании с палестинскими арабами и их лидерами, а в том, что решение всех проблем Ближнего Востока – это коллективная договоренность со всеми арабскими странами или большинством устойчивых арабских режимов региона. И частью этого соглашения будут арабские массивы по обе стороны зеленой черты, судя по всему, так как премьер об этом не говорит, а министр обороны – говорит. А еще будет обсуждаться цена, которую заплатит Израиль, но только в обмен на что-то, а не в обмен ни на что. О подарке, который должен получить Израиль, это то, что предлагает Нафтали Беннет только по договоренности, а не в одностороннем порядке – распространение суверенитета на зону «С». Умеренные прозападные арабские режимы считают эту цену разумной, когда идет речь о создании системы региональной безопасности, в которой одним из важнейших элементов будет Израиль в качестве спасителя этих режимов от радикального шиитского и радикального суннитского исламизма. В Европе настроения несколько иные, так как европейцам сложно отказаться от идеи, что стержневым элементом ближневосточной проблемы является палестино-израильский конфликт.
    Марк:
– А арабы в отличие от них все прекрасно понимают, им ничего объяснять не надо, потому что они здесь живут и это чувствуют.

16. Евросоюзу сложно отказаться от идеи, что стержневым элементом ближневосточной проблемы является палестино-израильский конфликт

Зеев:
– Да, это верно. Но, наверное, и европейским лидерам объяснять ничего не надо просто потому, что на это положено слишком много ресурсов, на этом завязано очень много карьер, на основе этой идеи выстроено слишком много стратегий, чтобы от этого отказаться в одночасье. И еще один момент, заключающийся в Средиземном море, которое с точки зрения европейцев является внутренним европейским озером. Они хотят, чтобы на всех берегах этого озера, в том числе и на восточном, никаких конфликтов не было. Посол Евросоюза четко объяснил их доктрину: «Это сфера наших интересов, и мы хотим, чтобы здесь было тихо. Если здесь так будет, то нас меньше интересует, что происходит там дальше, за Иорданом. Для нас это, конечно, важно экономически, но, с точки зрения сферы наших непосредственных интересов, нашего политического и дипломатического влияния, для нас главное, чтобы израильтяне и палестинские арабы договорились, а дальше будем решать проблемы по мере их поступления». Из этого заявления видно, что европейские лидеры не готовы снять палестинскую проблему с повестки дня и отказаться от идеи договоренности Израиля с палестинцами на основании кардинальных уступок Иерусалима Рамалле. Поэтому у Рамаллы есть Париж и некоторые другие европейские столицы, может быть, с благословения Вашингтона, так как Америка снизила профиль, объявив о готовности передать решение этого вопроса европейцам. Учитывая вышесказанное, подобные настроения в Европе на сегодняшний день являются последней надеждой лидеров Палестинской автономии.

17. А израильской стороне на всех тех переговорах нужно будет стоять насмерть, чтобы вообще тема Иерусалима не лежала на переговорном столе

Марк:
– И последнее. Во время празднования Дня Иерусалима премьер-министр заявил, что связь с Иерусалимом для еврейского народа святая, и Иерусалим не может быть делим. Но наверняка палестинские арабы захотят, чтобы часть Иерусалима принадлежала им? Я думаю, без этого не обойдется, тем более эти арабские деревни нам не слишком и нужны.
    Зеев:
– В данном случае, не столь важно, что хотят палестинские арабы. Сегодня самое главное – что захотят и потребуют вот эти самые устойчивые арабские режимы, что именно будет важно для них. Будут ли они стоять насмерть за то, чтобы некоторые кварталы Иерусалима стали частью столицы государства, название и суть которого еще предстоит придумать, станет ли оно Палестинским, как это задумывалось в Осло, или это будет совсем другим образованием. Ну а на столе по-прежнему будут лежать те самые четыре идеи. Первая – раздел Иерусалима по линии, по которой он был разделен до Шестидневной войны, т.е. от города отойдут 22 деревени, которые "сгоряча" присоединили после этой войны, и нужно будет понять, что делать с внешним кольцом из еврейских кварталов Восточного и Северного Иерусалима, окружающие сегодня большинство этмих деревень Вторая идея – раздел Иерусалима по этническому принципу: еврейские кварталы – Израилю, арабские – другой стороне. Третья – из муниципальной черты будут выведены те кварталы, которые и так находятся за забором безопасности. В четвертой идее речь идет о том, как сказали б христиане, Иерусалим – это тот крест, который нам придется нести, т.е. город будет един и неделим, независимо от того, правильно или неправильно были когда-то прочерчены его муниципальные границы. Сегодня он такой, какой он есть. А израильской стороне на всех тех переговорах нужно будет стоять насмерть, чтобы вообще тема Иерусалима не лежала на переговорном столе, чтобы она была выведена за скобки. Как, кстати говоря, в момент начала процесса в Осло даже Арафату было понятно, что о Восточном Иерусалиме разговаривать нечего. Он пытался установить над ним контроль тихой сапой, но реально он понимал, что эта тема находится за пределами вопроса до того момента, как она встала с подачи Вашингтона. Но это уже другая история.